Почти все люди любят путешествовать. Некоторые из путешественников пишут об этом книги.
 |
 |
Читая такие отчеты, можно взглянуть на мир глазами рассказчика, побывать в самых далеких уголках планеты и, порой, понять для себя что-то очень важное…
«Везде как дома» чувствовали себя авторы этой книги.
Семейная пара пенсионеров Линн и Тим Мартин рассказывают нам, как можно этого достичь. Оказывается, и в 70 лет можно многое изменить в своей жизни.
«Мы решили прекратить быть просто пенсионерами и найти способ путешествовать по всему миру, чтобы наконец увидеть то, что давно уже числилось в наших списках желаний. Мы все говорили, строили планы: куда поедем сначала, куда потом, как мы все это сделаем, и так далее. Давно нам не было так весело и легко! То, что мы оба, оказывается, мечтали исследовать мир, а не сидеть дома, казалось чудом. Теперь все было нам по плечу. Я уже представляла, как мы идем по рядам с душистыми помидорами на итальянском рынке, как гуляем по темным и загадочным базарам Марракеша; я видела себя на французской ферме: я взбиваю суфле, а Тим открывает бутылку местного белого вина с ярким свежим ароматом.»
«Мы боялись, что нашего скромного бюджета не хватит, поэтому составили список всевозможных расходов. И получилось, что наших ежемесячных доходов явно недостаточно. А потом мы пересмотрели расходы: что, если мы будем жить за границей, арендуя квартиру или дом? Разница оказалась потрясающей. То есть, продав дом, мы могли бы с комфортом жить почти в любой стране мира. Все это было прекрасно, но готовы ли мы были пойти на такой риск?»
«Но в конце концов мы сказали себе: другой такой возможности уже не будет. Теперь или никогда! И мы решили, что готовы к трудностям и хотим опробовать эту революционную идею.»
Дом продали, от лишних вещей избавились.
Планы составлены, маршруты намечены. Вперед!
Цены, конечно, исходя из наших отечественных реалий, в книге проскакивают довольно астрономические…
«Не поднимая головы, он ответил:
— А ты знала, что доплыть из Майами в Рим на обратном кру-изном рейсе можно всего за 2300 долларов на двоих? Это дешевле, чем на самолете, и на две недели нам гарантированы комната и еда! В будущем году такое судно пойдет из Форт-Лодердейла в Рим. Может, забронируем?»
Нашим обычным пенсионерам, боюсь, такие путешествия будут не по карману… Однако, отвлечемся от материальной стороны вопроса и взглянем на мир глазами автора.
В Мексике пара Мартин останавливается у своей знакомой. Приходится присматривать за её домашними животными, а это значит что несколько забавных эпизодов прямо в первый же день визита обеспечено.
![](http://3.bp.blogspot.com/-xLeMtqVan4k/TZXozaW22sI/AAAAAAAAAAw/DlbGnr32mhM/s320/Sallys%2BFountain.jpg")
Линн и Тим делают покупки на местных рынках, присматриваются к местным жителям и знакомятся с ними. Словом, все больше погружаются в жизнь страны.
«Чтобы приготовить тамале, используют кукурузную муку, сало и специи. Специи добавляют в тесто, чтобы оно по вкусу и аромату соответствовало начинке, поэтому у Лидии всегда замешивают четыре вида теста: одно сладкое, два слегка пряных и одно жгучее — с чили и другими специями. Чтобы сделать тамале, мы берем в руку
шелковистый и влажный лист кукурузы, кладем на него полную ложку теста, сверху добавляем курицу, говядину, фрукты или перчики чили. Затем нужно очень аккуратно сложить тесто пополам и залепить края, а лист обвязать пальмовым волокном. Довольно быстро на столе у Лидии вырастают ряды тамале, сгруппированных по видам начинки. Как же прекрасна вся эта домашняя еда!»
Со временем у семейства Мартин выработался свой оптимальный план первого дня в любом городе.
«Нам нужно время, чтобы отдохнуть и привыкнуть к новому языку и месту. Есть у нас и список того, что нужно первым делом проверить в новом жилище: кондиционер, отопление, наличие необходимых бытовых приборов. Этот список постепенно растет и наверняка еще не окончен. С каждым переездом мы узнаем что-то новое.»
Новая страна и новые наблюдения. Почему аргентинцы так недружелюбны?
Оказывается, ответ на этот вопрос может быть очень неожиданным…
«— Я понимаю, в чем проблема. Вы не так задаете вопросы.
Мы переглянулись:
— Что?!
— Я вам сейчас объясню. Действительно, аргентинцы на все вначале отвечают «нет». Это часть нашей культуры, у нас так принято. Так же как и часть нашей культуры — привычка женщин выглядеть несчастными. Они всегда недовольны и ждут, что появится мужчина и сделает их счастливыми: принесет подарок, купит еду или квартиру!»
Но знание не всегда приводит к желаемому результату.
«Мы изо всех сил старались сформулировать правильные вопросы, но никто здесь не снизошел до нас. Получалось, что наши новые знания никак нам не помогали.»
«Так за два дня мы получили два важных урока. Во-первых, мы узнали, что нужно задавать правильные вопросы. Во-вторых, стало ясно, что у нас не так много времени, чтобы проводить его там, где нам неуютно.»
Очень важная мысль, не правда ли?
А вот первое впечатление от Турции.
«У меня от волнения перехватило дыхание. А будет ли здесь кто-то с фамилией Мартин на табличке? Было так поздно, что мы боялись, как бы наш водитель не уехал, не дождавшись нас. Мы даже не знали, кому в таком случае звонить и как добраться до нашего нового дома. Мы смотрели по сторонам, и вдруг увидели его — симпатичного молодого водителя по имени Кубилай, который был так же рад видеть нас, как и мы его! Он пожал Тиму руку, подхватил мои сумки и вывел нас на свежий ночной воздух. Мы вдохнули, напряжение слегка спало, Кубилай тем временем уложил наши вещи в багажник. А потом протянул нам небольшую золотую коробочку: «Пожалуйста, попробуйте, этот рахат-лукум сделала моя мама. Добро пожаловать в мою страну». Мы были очень тронуты. Во рту стало сладко, и мир показался совсем не таким враждебным. Эти конфеты стали первой из тысячи любезностей, которыми нас осыпали в течение нескольких следующих недель.»
Главное — уметь видеть красоту и восхищаться ею.
«У нас, американцев, Турция нередко ассоциируется с древними руинами, бирюзовыми пляжами, яркими тканями, минаретами и дворцами. Но настоящая ценность этой страны — это ее люди. Жители Турции добры, умны, гостеприимны, остроумны. Хотя бы раз в день кто- нибудь из здешних жителей заставлял нас смеяться до слез, даже если мы и не до конца понимали друг друга. Вообще, когда собеседники по-настоящему стараются понять друг друга и выразить свою мысль, незнание языка им не мешает.»
Туристы и не-туристы. В любой стране местные жители всегда отчетливо видят разницу. Первых не грех и облапошить, со вторыми приятно подружиться и сделать для них что-нибудь хорошее.
Есть в книге и строчки про русских туристов…
«Похоже, пока Тима не было, место израильтян заняли русские — прямой перелет из Москвы занимает всего три часа. Мускулистые бритоголовые персонажи с татуировками привозили сюда жен и шумных детей, чтобы провести недельку у моря. Все как один были одеты в стиле диско-фильмов начала девяностых: полиэстеровый трикотаж и гигантские темные очки. Они занимали все свободное пространство и в лобби, и у бассейна и, похоже, поощряли своих детей как можно больше шуметь и бегать. Еда и напитки были включены в стоимость, поэтому возлияния начинались рано утром и не заканчивались до глубокой ночи, и всегда под наше любимое «бум-чука-бум-бум».»
Прощание с Турцией и вот он, Париж…
«Женщина в доме напротив, открыв застекленные французские двери, обрезала сухие цветы и листья с ярко-красных кустов герани в кованом ящике. Дорожку внизу усыпали голубые и белые лепестки. Дом словно сошел с фотографии из журнала Architectural Digest. Хозяйка была под стать своему идеальному дому: нитка жемчуга, бледно-бежевый кашемировый свитер, гармонирующий по цвету с идеально уложенными волосами. Я ее искренне ненавидела. В чем же ее вина? Да вот в чем: она живет в Париже всю жизнь, а я здесь всего на месяц!»
Небольшой камень в огород парижан.
«Например, на второй же день в Париже мы испытали жуткий стресс, когда попытались купить билет на метро. Почему-то автомат не принял нашу карту, а потом и евро наши выплюнул. Люди, стоявшие за нами в очереди, начинали терять терпение. Есть такой особый французский способ показать это: вздыхать, нетерпеливо постукивать ногой по полу, подходить все ближе и вообще всем видом показывать, что пора бы нам удалиться! В итоге служащий станции подозвал нас к своей будке и сам продал нам билеты.»
О французских пословицах. Такие знания не каждому туристу откроются!
Об особенностях французской нации.
«Мы шли, а я все думала об отношении французов к деньгам и работе. Каждый гражданин здесь имеет право на восемь недель отпуска в год, хотя компаниям позволено изменять это условие. Я как-то обсуждала с одним башмачником возможность сделать на заказ туфли на мою очень большую ногу, и оказалось, что мастер может это сделать «только в следующем году: в июле и августе отпуск». Можете представить себе, чтобы американский мастер собирался взять с вас 250 долларов за пару сандалий и при этом делал такие заявления?
Мы много раз видели, что французская культура совсем не стимулирует предпринимательского отношения к работе. Но она поощряет умение ценить вино, искусство, еду, музыку и красоту. А если сотрудникам не нравятся условия контракта, они запросто остановят жизнь во всем Париже и объявят забастовку, чтобы выразить свое отношение. Вот эта способность французов осознать личную ответственность за все вокруг вызывает у меня восхищение.»
После Парижа пара Мартин побывала в Италии, Великобритании, Ирландии, Марокко, Португалии. И отовсюду они привезли (и, что наиболее ценно, описали их в своей книге) очень интересные знания и впечатления.
«Бродячая жизнь научила нас ничего не откладывать на потом, кроме одной вещи — как можно дольше не чувствовать себя стариками. Это не значит, что мы не стареем. Видит бог: мы каждый день удивляемся тем изменениям, которые замечаем в зеркале. Но мы не чувствуем себя старыми. И это важная разница.»
Все фотографии в рассказе взяты с сайта Линн и Тима. А книгу об их путешествиях можно приобрести во всех крупных интернет-магазинах.
Еще одна книга о путешествиях. На этот раз совершенно другого стиля и по другим местам.
Книгу «В поисках себя» написал канадец Жан Беливо. За 11 лет он прошел 75000 километров.
Французское название «L’homme qui marche» (Человек, который идет) очень даже напоминает название известного произведения Виктора Гюго «L’homme qui rit» (Человек, который смеется).
Пометка «записано в сотрудничестве с Жеральдиной Вёсснер» говорит о том, что хороший литературный язык издания заслуга вовсе не путешественника, а соавтора.
Предисловие к российским читателям.
А началось все с того, что Жан разочаровался в своей обычной, повседневной жизни. Погоня за золотым тельцом ему наскучила. Захотелось чего-то нового. «Я где-то потерял свою душу. Нужно было отправляться на её поиски«. И Жан решил отправиться пешком вокруг Земного шара, просчитав предварительно, что это возможно.
Начало было не самым гладким.
«Одна милая юная леди вчера позволила мне поставить палатку в ее садике, однако ночью домой вернулись ее супруг и отец и вышвырнули меня оттуда в пять часов утра. «Убирайся! Видали мы такое миротворчество!» — звучало вслед. Пожалуй, следует привыкнуть к тому, что многие будут относиться ко мне как к бродяге. По большому счету, как еще меня назвать? Ведь я тип, который днем где-то слоняется, а ночью дрыхнет под каким-нибудь мостом. От бродяги отличаюсь только одним: наличием цели.»
Оказывается, путешествовать может быть интересно и наедине с самим собой.
«Для меня стало настоящим откровением, что одиночество — не такая уж тягостная штука. Напротив, я даже смакую мгновения, когда удается усмирить рой мыслей в голове и сфокусировать внимание на том, как поскрипывают по асфальту колесики моей тележки, — это действует гипнотически! Теперь у меня достаточно времени, чтобы помечтать, поразмышлять, погрузиться в воспоминания о тех трогательных моментах, проведенных в чужих семьях, когда мир не был для меня ни опасным, ни суровым. Картинки этих воспоминаний завораживают меня…»
Постепенно всё в путешествии начинает складываться: вырабатывается темп движения, случайно встреченные люди делятся едой и деньгами, появляются хорошие знакомые, даже из числа пограничников и полицейских.
Красивые пейзажи и трудности покорения гор и заснеженных вершин. Несомненно, чтобы насладиться красотой, придется потрудиться. Не каждому под силу такие дороги.
У любой достопримечательности во всем мире не только много туристов, но и всегда найдутся те, кто захочет сделать на этом деньги.
«Мы следуем вдоль реки Хуаруро до Уайллабамба и вскоре оказываемся на перекрестке с Великой дорогой инков, ведущей на вершину Мачу-Пикчу. От окрестных пейзажей захватывает дух, но я не могу насладиться ими сполна , глядя на открывшуюся мне жуткую картину: узенькая тропка кишит туристами, организованно идущими гуськом в сопровождении проводников и носильщиков багажа. Вся эта вереница людей вздыхает, охает, восклицает, говорит на разных языках, делает фото на память… чик-чик-чик, щелкает вспышками… А вокруг снуют носильщики, эти современные рабы, спешащие подготовить палатки до того, как прибудут их клиенты… Я не ожидал, что моя прежняя «цивилизованная жизнь» так коварно выскочит мне прямо под ноги где-то в глубине перуанских Анд… Внезапно мне становится не по себе: начинается тахикардия, и я страшно хочу вернуться обратно!
Еще тридцать километров пути отделяют нас от заветной цели. Дорогу перекрывает шлагбаум с огромной вывеской: «Великая дорога инков на Мачу-Пикчу». Не хватает только приписать: «Inc.» У меня требуют входной билет. Естественно, я не могу его предъявить. Но здесь, у шлагбаума, билеты не продают: нужно спуститься обратно в Куско и приобрести их у любого турагента. Все мои уговоры и рассказы не действуют: ни то, что я пришел сюда через Анды, ни то, что проделал путь в двенадцать тысяч километров, чтобы подняться на Мачу-Пикчу. Просьбы и мольбы бесполезны. Ответ один: «Оплатите билет и услуги проводника. А сейчас уходите»»
Пешком через пустыню? Оказывается, это возможно!
Подсмотренные моменты из чужой жизни. Они такие разные…
«Окружающий меня пейзаж постепенно видоизменяется. Виноградники уступают место бескрайним полям подсолнечника. Семьи, работающие
в полях, принимают меня с большим радушием. В районе Кордоба меня ждет неприятное открытие. У всех встреченных мной людей зубы имеют жутковатый желто-коричневый оттенок: причина в небывалых темпах роста генетически модифицированной сои в близлежащем Монсанто. Такая генная революция не только спровоцировала резкое обнищание местного населения, но и сильно ударила по здоровью в регионе… Где бы я ни остановился, слышу в словах местных жителей глубочайшую озлобленность на политику США. Американцев обвиняют в политических интригах, позорят, подозревают в попытках установить господство над чужими землями и ресурсами, украсть чужое имущество, чужое производство.»
Эта загадочная и необычная Африка.
«Тогда госпожа Португал предлагает приготовить для меня чикаба —местное традиционное кушанье. Я наблюдаю, как она замешивает маниоковую муку, арахисовое масло и коричневый сахар в плотное темно-коричневое тесто, заворачивает его в тряпицу и протягивает мне. При этом она заверяет, что давным-давно, когда работягам из Мозамбика приходилось много путешествовать, этого нехитрого кушанья им с лихвой хватало, чтобы добраться на своих двоих до алмазных приисков Южной Африки! Я снова отправляюсь в путь, с особой осторожностью неся несколько килограммов этого высококалорийного кушанья, и уповаю только на то, что мне хватит пропитания хотя бы дней на пять.»
«Жизнь в Эфиопии совсем не сахар. Деревни влачат жалкое существование, находясь за чертой бедности, и тут появляюсь я, со своей футуристичной колясочкой, посылаю направо-налево благосклонные улыбки и помахиваю ручкой, а сам фотографирую их нищету. Я тоже бедняк, у меня ни гроша за душой, но откуда им об этом знать?»
Судан.
Алжир.
Португалия после Марокко. Культурный шок.
Сын Жана присоединяется к нему в путешествии на небольшой отрезок пути (в Шотландии).
«Я подтруниваю над его страхами — «Папа, что будем есть? Где будем ночевать?» И со смехом отвечаю: «Без разницы! Можем спать под мостом, можем попроситься к кому-то на ночлег. Мы вольны делать, что захотим, сынок! Смотри: это и есть свобода. Та самая, о которой все кругом талдычат, а я, сынок, так живу! Понимаешь?» Конечно, он понимает. Я надеюсь, что он научится этому на моем примере.»
Чистенькая Германия.
Сербия.
«Вот какая Сербия открывается моему взгляду! Я вижу только ангелов, однако демоны здесь тоже присутствуют незримо, затаившись глубоко в душах…»
Грузия.
«Мариам приносит для меня таз с теплой водой, потому что в их ванной нет воды. Водопроводы по всей стране безнадежно испорчены, так что жителям приходится набирать воду в колодцах или в родниках, а затем нагревать ее на плите или с помощью газовой колонки. Электричество здесь есть только тогда, когда погода стоит абсолютно безветренная, другими словами, очень редко! И хотя меня это поражает до глубины души, мои хозяева, судя по всему, не придают подобным сложностям никакого значения.»
Иран.
«Здесь каждый пытается отвоевать у ислама хоть глоток свободы. Кокетливо подкрашенные женщины надевают платки как можно более свободно, чтобы из-под них выбивались хотя бы несколько прядей. А под хиджабами они носят обтягивающие джинсы. В торговом центре я встречаю двух девочек-подростков, мило хихикающих возле витрины с бижутерией. Их черные наряды, подогнанные точно по фигуре, позволяют рассмотреть силуэты. На талии они носят тонкие золотые пояски. Некоторое время я иду за ними следом, увлекаемый ароматом их изысканного парфюма. Как вдруг полицейская машина — из тех, что следят за местным дресс-кодом, — останавливается и задерживает их. Тревожась за девочек, жду поодаль, в нескольких метрах от автомобиля: спустя несколько минут они показываются из машины. Головы уже не поднимают. Да и золотые пояски куда-то исчезли…»
Индия.
«Кругом сущий апокалипсис! Без конца сигналят встречные автомобили, грузовики пытаются втиснуться в узенькие лазейки между легковушками, коровами, рикшами, собаками и пешеходами. Они даже не особенно стараются объезжать чумазых детей, которые то и дело выскакивают из толпы индийских красавиц в разноцветных сари и мужчин всевозможных каст. Раз сто у меня останавливается сердце, я жадно глотаю воздух, и тут же мне в нос резко бьет целый букет удушливых запахов — смесь ладана, специй, бытового газа и разлагающегося мусора.»
«Население города — всего один миллион жителей. По индийским меркам и не город вовсе, а так, городишко. Но кажется, что весь этот миллион вповалку живет прямо в сутолоке улиц в самом центре города, почерневшем от гари и автомобильных выхлопов. »
Китай.
«На полях крестьянки сажают рис. Из больших кип они вытаскивают один
за другим тоненькие желтовато-зеленые росточки и втыкают их в землю. Все кругом залито водой, штаны закатаны до самых колен. Все кругом так чистенько, так опрятненько… По их одобрительным взглядам я понимаю, что внешний вид и красота этих полей тоже доставляют им радость. Они гордятся своей работой. «Нихао!» — кричу я, приободренный их ответными улыбками.»
«Какие же тут дети! Живые, счастливые, в хорошем смысле слова
избалованные! Здесь по лицам людей можно прочесть всю многовековую
историю Китая: лица стариков отмечены печатью бедности и страданий,
их сыновья куда более бодрые, полные жизни, сытые, а малыши цветущие,
пышущие здоровьем! Демографическая политика Китая — «одна семья —
один ребенок» — создает странную атмосферу, когда у людей нет ни братьев, ни сестер, ни теть, ни дядь… Здесь даже появилась присказка, что каждый человек выбирает себе друга, которого полюбит как брата до конца дней своих.»
Япония.
«В кипучем хаосе этого большого города, пронзенного многочисленными небоскребами, переполненного тысячами пешеходов, я испытываю одиночество еще более острое, чем в нубийской Сахаре, — кругом сплошные роботы, а меня никто не видит и не слышит. Кажется, что у окружающих напрочь отсутствует периферическое зрение: они фиксируют взгляд строго перед собой, прикованные к одной, только им известной цели. Они захлопываются сами в себе, будто в одиночных камерах. Я иду через толпу, которая смотрится строго и смотрит тоже строго. Взгляды у людей непроницаемые. Уши большинства заткнуты наушниками, которые стали жизненно важной частью их организмов.»
«Я сливался душой с размеренной жизнью здешних рыбаков. В этих царственных пейзажах жили люди, принимавшие меня со всеми церемониями. Казалось бы, они просто подавали мне ароматный чай — но при этом каждый жест был проникнут смыслом и выверен, будто его ставил искусный балетмейстер. Их вежливая сдержанность, филигранная учтивость — все это покоряло меня так же, как и невероятная скрупулезность, с которой было сделано все вокруг: домики, садики, беседки… Складывалось впечатление, что стремление к абсолютному совершенству, присущее японцам, не терпит ни малейшего диссонанса
с окружающей средой. Но по мере того, как я приближался к большим городам, японские уважительность и вежливость таяли на глазах, становясь формальными, условными, безличными. Улыбки исчезли, а сам я будто превратился для них в невидимку.»
Малайзия.
Австралия. Такой далекий и неожиданный континент.
«Мой приезд в Австралию был сопряжен с культурным шоком. Из мира, где каждый ежедневно бьется за кусок хлеба, я попал в другое измерение, где люди прилагают все силы к тому, чтобы лишний раз ничего не делать, и после еды лениво отодвигаются от стола, чтобы поиграть своими гаджетами. А я остро нуждаюсь в покое, тишине, одиночестве и возможности вернуться к самому себе…»
«Надо заметить, в пустыне австралийцы следуют тем же традициям, что иранцы — предлагают тебе ледяную воду. Верх неразумности! Такой напиток заставит желудок работать как каторжный, чтобы уменьшить разницу температур, и это катастрофически портит пищеварение. Вот туарегам известен правильный способ — они пьют горячий чай. Можно веками жить на какой-то земле и не иметь с ней ничего общего — как в случае с австралийцами, которые ничего не понимают в пустыне. Они занимают ее территорию, пытаются ее разрабатывать, и все. Они ей не принадлежат, так же как она не принадлежит им…»
Последний рывок. «Родную страну я буду открывать в самую последнюю очередь«.
«Я заранее знал, что в аэропорту Ванкувера меня будет встречать целая группа поддержки, но не предполагал, что все будет настолько масштабно! В отделанном мрамором зале прилетов вокруг моей дорогой Люси, такой крошечной и трогательной, толпились многочисленные операторы, а репортеры с микрофонами готовы были влезть друг другу на голову, боясь не расслышать или не зафиксировать для истории мои первые слова на родной земле.»
Вот и закончилось путешествие.
«Я беру Люси за руку. И мы молча медленно проходим вместе последний километр пути по набережным Старого Порта. Вот я и дома. На улице Вольф я вижу знакомое небольшое кирпичное здание. На пороге нашей квартиры, взглянув мне в глаза, Люси кладет в мою ладонь ключ, который я отдал ей одиннадцать лет тому назад. И с улыбкой произносит: «Входи».»
А что же дальше? В настоящее время Жан Беливо участвует в конференциях, проводит лекции для школьников, пишет книги и привыкает к новой-старой жизни.
Путешествие Жана Беливо было очень непростым. Но сколько интересных моментов было открыто и пережито в ходе путешествия! Воистину, если двигаться медленнее, можно заметить, увидеть и различить гораздо больше!
Сайт Жана Беливо. Именно оттуда я взяла множество иллюстраций для сопровождения увлекательного текста из книги.
А теперь подведем итоги. Эти две книги, написанные совершенно разными людьми из разных стран и в разное время, удивительно дополняют друг друга в создании для читателей общей картины мира.
Путешествовать можно по-разному: в комфортабельном лайнере или пешком, с чемоданами самого необходимого (включая множество гаджетов) или почти без вещей и без денег (с тележкой воды и консервов). Можно жить, арендуя красивые квартиры, а можно ночевать в палатке или у случайных знакомых. Можно ходить по музеям и смотреть театральные постановки, а можно изучать жизнь других стран в пустынях, горах, бедных лачугах и даже на улицах. И во всех этих случаях ты увидишь разное!
Хотя это, в общем-то, ни для кого и так не секрет, что путешествия пешком по задворкам миров весьма отличаются от путешествий на комфортабельном лайнере. Как отличается и жизнь людей простых и бедных от жизни тех, кто может позволить себе дорогие гостиницы, походы в ресторан и на театральные премьеры.
Какое из этих лиц стран и народов истинное? То, что победнее, или то, которое живет в достатке? То, которое готово разделить последний кусок со случайным гостем, или то, которое равнодушно проходит мимо бедных, больных и голодных? Нет на это ответа… Самое удивительное, что последний кусок отдаст, скорее всего, бедняк. Как говорится, «сытый голодного не разумеет».
Книги оказались настолько неожиданно разными, что просто дух захватывает. Повторить опыт четы Мартин или Жана Беливо скорее всего не многим доведется в жизни. Тем интереснее прочитать об их путешествиях, примерить на себя те или иные ситуации.
Всё время хочется сравнить книги… Но как можно сравнивать богатство и бедность, лево и право, зеленый и синий цвет? Мне кажется, что каждый сам для себя должен сделать определенные выводы из этих текстов. И может быть даже что-то изменить в своей жизни.
К прочтению рекомендую обе книги, однозначно. Стили изложения разные, что-то мне близко, что-то не очень. Но интересно и поучительно без сомнения.
Книги можно приобрести в бумажном виде, а можно и в электронном, на сайте издательства. В электронном, наверное, предпочтительнее, так как картинок в книгах нет.